Tarnished_Raven

Какого цвета розы...

(The Color of Roses)

***

ПРОЛОГ

- И Оскар отправляется...

Когда ведущий назвал имя, Орландо обернулся на Элайджу. Как в зеркало посмотрел - та же искренняя улыбка и те же блестящие от слез глаза. Он сжал пальцы друга и снова повернулся к телевизору: там Генри уже взбегал на сцену, чтобы получить статуэтку. Камеры полетели в зал, и на лицах зрителей Орли видел все то, что и сам чувствовал: гордость и радость вперемешку с беспредельной печалью. Орландо невольно подумал, сколько знакомых заплаканных глаз смотрят сейчас на экраны телевизоров в других городах; он вдруг пожалел, что не в Англии сейчас, а в Лос-Анджелесе. Но нет, нет, только не сегодня; сегодня это было бы слишком тяжело...

- Мой папа, - звонко начал Генри, - не очень-то любил все эти награды и церемонии...

Зал взорвался смехом, Орландо тоже улыбнулся: что правда, то правда.

- Он считал, что жизнь - это уже награда. Просто надо быть честным; надо работать и быть самим собой. Он никогда не хотел ничего другого. Но я думаю, он бы очень обрадовался этой награде. Обрадовался, потому что гордился этим фильмом и людьми, с которыми работал. Он посвятил бы эту награду всем вам.

Генри замолчал, улыбка померкла, лицо стало более строгим. С видимым усилием он продолжил:

- Спасибо вам. Спасибо моему папе. Спасибо.

Элайджа выключил телевизор и бросил пульт на диван.

- Да-а-а, - со вздохом протянул он и запустил руки в едва отросшие волосы.

- Ага, - согласился Орли, откидываясь на спинку удобного элайджиного дивана. - Та еще ночка, - наконец устало выдохнул он.

- Генри молодчина. Все выдержал, - заметил Лайдж.

- Да, молодец. Несладко парню пришлось. Только-только все утихомирилось, и тут снова... - Орли махнул рукой в сторону погасшего экрана телевизора.

- Ага.

Орли вздохнул и замолчал, о чем-то глубоко задумавшись.

- Орли? - прервал его размышления тихий голос Элайджи.

- А?

На минуту в комнате воцарилась тишина - лишь капли дождя барабанили по карнизу.

- Ты с Шоном давно говорил?

- На той неделе, а что?

- Ну... как он там? - Лайдж поерзал, будто не находя себе места; вопрос явно дался ему нелегко.

- А то ты Шона на знаешь?! Упрямый как черт. Все никак не хочет поверить.

Лайдж уткнулся лицом в ладони:

- Это все так грустно... Не только Шон. Вообще - всё...

Он в отчаянии махнул рукой и снова закрыл лицо, но Орландо успел заметить, что по щекам его текут слезы. Он крепко обнял друга и прижал к себе; в горле стоял комок.

- Вигго уже не вернешь, а Шон не хочет с этим смириться. Мы с тобой льем слезы, как две истерички, а Генри стоит на сцене и говорит всему миру, что его отец гордился бы наградой. Ты это имеешь в виду?

Он скорее почувствовал, чем услышал полувсхлип-полусмешок Элайджи:

- Да, наверное...

Элайджа глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

- Иногда мне тоже трудно в это поверить, - прошептал он. - Я знаю, что чувствует Шон. Точно знаю. Будто ОН - живой...

- Это потому, что место катастрофы так и не нашли, - кивнул Орландо. - Похороны, памятник - это не то. Да и сколько прошло - девять месяцев? На все нужно время.

- Да, нужно время.

Лайдж вытер слезы, и тут зазвонил телефон, отвлекая их от печальных размышлений.

- Наверное, Дом, - встрепенулся Лайдж, лицо его просветлело. - Я возьму!

ЧАСТЬ 1

***

- Как там Шон?

Сочный баритон Йана звучал так, будто он говорил не в телефонную трубку, а стоял совсем рядом. "Ну почему именно меня все об этом спрашивают?" - подумал Орландо и тут же выругал себя за тупость. Конечно, его; кого еще им спрашивать? Он - единственный из Братства, с кем Шон еще общается, единственный, кто может развеять тревоги друзей. Что ж, вполне естественно, если за информацией все обращаются к нему.

- Вот как раз после обеда к нему собираюсь.

- А, ну передавай от меня привет.

- Передам, - улыбнулся Орландо.

- Как он?

Улыбка увяла:

- Так же.

- Ничего удивительного, мой друг, - внезапно сказал Йан. - Ничего удивительного.

- Прямо совсем ничего? А по-моему тут все удивительно. Шон ведь не дурак, он все прекрасно понимает! Но вцепился, как собака, в одну кость, и не хочет ее отпускать.

- Значит, для тебя это странно? - похоже, слова Орландо изумили Йана до глубины души.

- А ты как думал?! Конечно, странно! - то ли от обиды, то ли из чувства противоречия, голос Орландо звучал обвиняюще.

- Да? - На мгновение в трубке воцарилась тишина. - Извини, Орландо. Почему-то я думал... был уверен, что ты...

Йан снова замолчал.

- Не знаю, Йан. Я Шона не понимаю. Да, они были друзьями. Черт, это все знают! Но теперь... Он умер. - Слова комом застряли в горле. - И я не понимаю, почему Шон не может с этим смириться.

- Ох, мой мальчик... Друзьями, говоришь? Они были не просто друзьями. Мне казалось, ты это чувствуешь.

Орландо молча пожал плечами, забыв, что собеседник его не видит. Он терялся в догадках, к чему клонит Йан.

- Ну ладно! Не просто друзьями. Очень близкими друзьями. Какая разница?

- Нет. Нет. Не просто близкими друзьями. Они любили друг друга. Шон и Вигго.

- Что? Йан?! Я что-то не понял, ты...

- Орландо, я не говорю, что они спали вместе. Но сила чувств, глубина отношений - да, сомнений быть не может, они любили друг друга. Я ни разу в жизни не видел, чтобы два человека настолько чувствовали друг друга - и уж поверь, я встречал немало искренне любящих пар... А сам ты, Орландо, много встречал таких людей?

Орландо признался, что, не просто "немного" - вообще не встречал; что и сам иногда чувствовал какую-то смутную ревность к этим двоим, насколько крепка была между ними ниточка понимания.

- Да уж кому, как ни мне, понять твои чувства, - хмыкнул Йан.

Орландо подумал, что, да, если так, то поведение Шона уже не кажется странным... Но ведь...

- Шон же не гей? - напомнил он Йану. - А Вигго... Ну, насчет Вигго я не уверен, но...

- Орландо, - мягко прервал его Йан. - Я не говорю о сексе. Я говорю о чувстве, которое выше этого. О том, что Шон потерял человека, которого любил больше жизни. Может, все было бы и проще, если бы они спали вместе. Кто знает? - В трубке послышался тяжелый вздох. - А так...? Такое всегда сложно пережить, а тут как назло все сошлось...

Йан имел в виду, что место падения самолета и тела для похорон так и не нашли. Орландо снова вздохнул, запустив пальцы в отросшие кудри - вечно недосуг сходить в парикмахерскую.

- Я об этом как-то не думал, - признался он. - И все равно... Шон мой друг. Как я могу его вот так взять и бросить!

- Знаю, знаю. Только не позволяй ему бросить тебя, - посоветовал Йан. - С нами у него это очень успешно получилось. Господь знает, почему он до сих пор терпит тебя.

В голосе Йана снова зазвучали насмешливые нотки; Орли тоже невольно улыбнулся.

- Иди на фиг, Йан! - с чувством выругался он. - Он меня "терпит", как ты только что изящно выразился, потому что меня не так-то просто выставить за дверь! Я упрямый дебил, если мне это нужно.

Йан рассмеялся, и беседа вскоре подошла к концу.

- Ладно, договорились, передам от тебя привет.

- Да уж передай! И береги себя.

- Обязательно.

Орландо положил трубку, но еще долго стоял у окна, глядя на багровое предзакатное солнце.

ЧАСТЬ 2

***

Шон повернулся на звук захлопнувшихся ворот и с улыбкой окликнул вошедшего:

- Привет, Орландо! Я здесь.

Орли огляделся, заметил свежескошенную полосу на лужайке, потом Шона, и направился к нему.

- Здорово, Бин, - приветливо улыбнулся он. - Чем занимаешься?

Шон со вкусом потянулся, разминая уставшую спину:

- Свечи меняю в косилке.

- А что, больше поменять некому? - Орландо равнодушно скользнул взглядом по полуразобранной газонокосилке.

- Почему же некому? Есть кому. Мне, например, - парировал Шон. Он вытер руки о тряпицу, потом спросил:

- Наверное, надо тебя покормить?

Впрочем, вопрос был риторическим; еще не закончив фразу, он уже направился к дому.

- Да, я бы, пожалуй, съел что-нибудь, - с готовностью отозвался Орли, следуя за Шоном.

На кухне Шон пошел ставить чайник, а Орли сразу полез в холодильник, разжившись стаканом сока и куском кекса.

- Ну, что скажешь? - спросил Шон, когда они уселись за стол. - Ты по делу или просто так зашел, поболтать?

- Поболтать, - с набитым ртом выговорил Орли, потом смахнул крошки с губ. - Я сейчас типа не при делах, ты тоже. Ну а раз работы нет, вот я и подумал, может куда-нибудь выберемся?

- Можно и выбраться, - не стал возражать Шон. - Есть конкретные предложения?

Пока они обсуждали, куда пойти, Шон допил первую чашку чая и налил себе еще одну.

- Кстати, насчет выбраться, - внезапно вспомнил Орли. - У тебя там фанатки под воротами дежурят!

- Орли, у меня постоянно "фанатки под воротами дежурят". Поэтому у меня вообще есть ворота, - поддел его Шон.

- Да знаю! Но они классные девчонки! И я им типа пообещал.

Шон драматически вздохнул:

- Они из тебя веревки вьют, да?

Орландо в ответ похлопал ресницами, и Шон не смог удержаться от смеха.

- Ладно, ладно, получат твои девчонки свои автографы! Можно я сначала хоть чай допью?

Орландо торжествующе улыбнулся и залпом осушил свой стакан.

- А, да! Мне же утром Йан звонил. Тебе привет от него.

- Ну и как там старый хрыч поживает?

- Нормально поживает. Мог бы и сам его об этом спросить, - мягко пожурил друга Орландо.

- Орли.... - Шон говорил неохотно, словно не желая портить спором хорошее настроение. - Сам же знаешь, почему я ему не звоню.

- Нет, не знаю, - прямо ответил Орли. - Честно, не знаю. Он о тебе беспокоится, Шон! И все остальные беспокоятся.

- Да знаю я, Орландо. Но это не то, что.... А, ладно, давай не будем.

Шон откинулся на спинку стула и уставился на чашку с чаем.

- Нет, Шон, скажи... Ну, Шон? - Орландо просил мягко, без нажима, и Шон сдался:

- Понимаешь, дело не в том, что они обо мне беспокоятся, заботятся... Просто они меня не уважают.

- Не уважают? - непонимающе нахмурился Орли.

Шон запустил руки в свою коротко подстриженную шевелюру, словно не находя нужных слов.

- Я хотя бы раз с кем-нибудь из них спорил, говорил, что они не правы?

- Нет. Никогда.

- Вот! Я уважаю их право на собственное мнение. А они мое не уважают. Как вообще можно быть в чем-то уверенным? Кто рассудит - прав ты или неправ? Или ты думаешь, что если их больше, они и правы?

- Да нет, не думаю, - медленно выговорил Орландо, размышляя над словами Шона. - Я как-то вообще об этом так не думал...

Заметив его смущение, Шон продолжил мягче:

- И вечно одно и то же оправдание - "это для твоей же пользы"... А какая польза в том, чтобы заставлять человека думать так, как все? Пусть и с благими намерениями - но заставлять?

- Но я ведь тоже думаю, как все... Но со мной-то ты общаешься? Я имею в виду, что...

- Но ты же не пытаешься меня переубедить?

- Нет.

- Ну?

Орландо вздохнул.

- Если бы они просто оставили меня в покое, было бы замечательно. Но они же не хотят! Поэтому я ни с кем не спорю, просто стараюсь не общаться. Но не потому, что я больше не считаю их друзьями - совсем наоборот!

- Но когда-нибудь это закончится. Твое... неверие.

Шон промолчал; ответить что-то означало разбередить совсем иную тему... Он закусил губу и промолчал.

*

- Ты же говорил, что это прямая дорожка!

- Она и была прямая! Наверное, земля повернулась, - захихикал Шон. Орландо резко развернулся, намереваясь испепелить Шона взглядом, но потерял равновесие и едва удержался на ногах. Они оба напились до приятного шума в голове и теперь пытались преодолеть последний десяток метров между воротами и крыльцом дома.

- Ах ты, черт!

- Чего еще?! - На этот раз Орландо все же не устоял и более-менее грациозно спланировал на дорожку.

- Кажется, карточку уронил.

- Какую еще карточку? - изумился Орландо. - У тебя, что, во дворе банкомат?

Он завертел головой, пытаясь понять, для чего Шону может потребоваться карточка.

- Да не кредитную карточку, придурок! - фыркнул Шон, опускаясь на корточки и шаря в потемках по клумбе с маргаритками. - Карточку для замка.

- Фу ты, ну ты, - пробормотал Орли и пополз на помощь. - Нужно было купить нормальный ключ, как у норма... норма... как у меня.

- Вот она! - обрадовался было Шон. - Ой. Нет, не то.

Он бросил листик обратно на газон и продолжил поиски.

- Эта? - протянул ему Орландо беглянку.

Шон, пошатываясь, поднялся на ноги и помог Орли сделать то же самое.

- Спасибо, друг! Теперь идем в дом. Ну и холод на улице! Сейчас бы чайку...

Он приобнял Орли за плечи и они вскарабкались на крыльцо, где Шон, тихо матерясь, начал совать карточку в замок. В первый раз он вставил ее задом наперед, во второй - вверх ногами. С третьего раза все получилось, и слава Богу: после трех неправильных попыток включалась сигнализация и начинался бедлам с приездом охраны и брюзжанием недовольных ложной тревогой полицейских.

*

- Утром башка будет раскалываться, - сонно пробормотал Шон.

- Еще как будет. И у меня посильнее, чем у тебя.

Орландо поерзал, устраиваясь поудобнее. Спиной он прислонился к плечу Шона, длинные ноги перекинул через подлокотник дивана - поближе к камину.

- Все равно, классный вечерок получился.

- Угу, - Шон вытянул ноги на журнальный столик и отхлебнул еще чая. - Я в этот бар однажды Вигго приводил. Так бедняга не знал, как ему оттуда смыться побыстрее.

Сегодня они были в старомодном пабе - милом, но абсолютно ничем не примечательном местечке с традиционными "настенными украшениями" - фотографиями играющих собачек, дешевыми медными чеканками и чучелами птиц.

Орли не удержался и захихикал.

- Ты Вигго туда водил?! - воскликнул он. - Господи, могу себе представить! Он, наверное, решил, что умер и попал в специальный ад для художников!

Шон ничего не ответил, и Орландо вдруг понял, ЧТО он только что сказал. Он повернулся, пытаясь заглянуть другу в глаза:

- Извини, ради Бога, Шон! Я не хотел...

- Все нормально, не извиняйся, - негромко ответил Шон. Если бы то же самое он мог сказать собственному сердцу... От неловкого упоминания имени Вигго его как в тиски сжали.

Орли с ногами забрался на диван и развернулся к Шону. Тот сидел, расслабившись, и молча слушал потрескивание поленьев в камине, изо всех сил пытаясь не думать о... вообще ни о чем не думать; пусть хороший вечер так и останется хорошим вечером.

- Шон? - осторожно спросил Орландо, и Шон с трудом сдержал вздох. Нет, кажется, мир и покой на сегодня закончились. - Шон, можно тебя спросить?

- Спрашивай.

- Это... личное.

- Спрашивай.

- Очень личное! Такое, что меня совершенно не касается.

- Орландо!

- Ладно, ладно, сейчас!

Однако Орли снова промолчал. Шон открыл глаза и посмотрел на Орландо: паренек усиленно прятал взгляд, внимательно изучая плед, в который кутал ноги, теребил пальцами бахрому и покусывал губы. Шон улыбнулся. Орландо был хорошим другом; за эти непростые девять месяцев он заслужил право задавать трудные вопросы и получать на них честные ответы. Шон знал, как непросто было Орли избегать трудных тем в разговорах, как он был одинаково открыт и для Шона, и для остального Братства, даже когда две противоборствующих стороны никак не могли сойтись в оценке случившегося; он был ему бесконечно благодарен. Шон положил руку на колено Орландо и повторил ободряюще:

- Спрашивай.

Орландо наконец поднял на него взгляд; видимо, то, о чем думал Шон, отразилось у него на лице, потому что паренек осторожно улыбнулся:

- Ла-адно... Шон, ты... Вы с... Вот блин!

Он помотал головой, удивляясь собственному косноязычию; руки его дрожали. Шон успокаивающе похлопал парня по колену.

- Высвиггоспаливместе? - в одно слово выпалил Орландо.

Шон сначала даже не понял, о чем речь. Потом понял.

- Нет! - жестко отрезал он. Но видя, как смутился и покраснел Орландо, продолжил уже мягче: - Нет. Все было не так. Не так.

Теперь настала его очередь поинтересоваться:

- А почему ты спросил?

Орландо пожал плечами:

- Ну, не знаю. Кто-то что-то сказал, вот я и подумал...

И снова пожал плечами.

"Йан, не иначе", - размышлял Шон. Вслух же сказал:

- Ты решил, что этот "кто-то" угадал?

- Не знаю... Да нет, я, в принципе, сразу сказал, что этого быть не может. Но я же не истина в последней инстанции.

Видя, что Шон не злится, Орли немного расслабился:

- Бывает, и я ошибаюсь; редко, но бывает. Увы, нет в мире совершенства!

Шон рассмеялся и в шутку пихнул Орландо кулаком, потом скрестил руки на груди и закрыл глаза. Орли было подумал, что на этом разговор закончился, но Шон спокойно спросил:

- И что сказал твой "кто-то"?

- Ничего плохого, - успокоил его Орландо. И, помолчав, добавил: - Он сказал, что вы с Вигго друг друга любили... Нет, нет, не так. Он скорее выразился, что было очень на то похоже. Вы с Вигго. Понимаешь, о чем я?

- Понимаю.

"Если это Йан, он почти угадал", - думал Шон. Сколько раз он и сам об этом размышлял - после того, как... После.

- Нет, мы не спали вместе, - спокойно продолжил Шон. Как же он истосковался по простому покою в душе, по мягкому, теплому чувству того, что ты просто живешь... Так было с Вигго; с Орли хорошо - но не так... Но если закрыть глаза и в голове шумит от выпитого пива, можно вспоминать...

- Но ты думал об этом?

Он слышал слова Орландо, но сейчас перед его мысленным взором плыли кадры, как в семейной кинохронике: Вигго, он сам, теплые искренние объятия, шуточные поцелуи... Понимание без слов, родство душ настолько полное, что ничего больше на свете не нужно... Нет. Не думал. Зачем? Все было хорошо. Лучше не бывает.

ЧАСТЬ 3

*

Всю эту ночь он думал о Вигго. За месяцы, прошедшие после катастрофы, он пережил столько, сколько не пережил за всю свою жизнь. Но он научился у Вигго, что чувствовать то, что ты чувствуешь, говорить то, что ты думаешь - это нормально, это правильно. Бесценные уроки. Он жалел, что не делал так раньше: насколько проще была бы жизнь, насколько все бы было по-другому... Но тогда, может быть, он никогда не встретил бы Вигго... Так что все к лучшему. Этому он тоже научился у Вигго. И теперь он знал, как нужно жить.

Они всегда чувствовали друг друга; их словно соединяла невидимая нить. Они понимали друг друга без слов: жест, прикосновение, взгляд часто говорили точнее и больше, чем слова; именно поэтому, а не из-за какого-то упрямства, Шон верил, что Вигго жив.

Где-то в глубине его души было место, где он чувствовал, что происходит с Вигго - как бьется его сердце, как он дышит. Когда Вигго был расстроен или злился, он это знал. Когда счастлив - он это тоже чувствовал.

Он не считал себя романтиком - Боже упаси! Простой парень из Шеффилда, он верил только в то, что может понять, и ему дела не было до мистической херни из Нью-Эйджа; но такие вещи мог понять даже простой парень из Шеффилда... Пока не представятся доказательства обратного.

Расспросы Орландо его не расстроили, даже не задели, потому что он и сам не раз обо всем этом размышлял. Эти мысли то приходили, то вновь уходили. Как-то он даже задумался, к чему в конце концов придут их отношения, но потом просто отмел эту мысль как бестолковую. Вигго ни разу не дал понять, что хотел бы от Шона чего-то еще... Нет, он даже представить себе такого не мог! Просто не мог придумать обстоятельства, в которых бы ЭТО произошло, не мог представить даже мысленно, что они занимаются... ЭТИМ. Он тысячу раз обнимал Вигго, жил с ним в одном доме, целовал его, утешал порой, как ребенка, - все то, чего он ни разу не позволял себе с другими друзьями-мужчинами. Черт, он даже искренне говорил, и не раз, что любит его, восхищается, обожает... Было. Но любовь, страсть?.... Нет.

*

*

Дьявол вас всех раздери! Еще один беспардонный или фальшиво-сочувствующий вопрос - и он кому-нибудь врежет! "Мистер Бин, что вы чувствуете, ведь сегодня ровно год, как безвременно погиб ваш лучший друг?" Журналисты, мать их, как земля носит таких кровожадных отморозков! Налетели, стервятники... Да и сам хорош! Была б хоть капелька мозгов в голове, так вообще бы в такой день не вышел из дома! Но - пообещал, забыл, что сегодня год, и вляпался в такое дерьмо...

Иногда он и сам удивлялся, почему до сих пор не бросил кино; что его тут держит? Как-то после "Идальго" Вигго сказал, что больше всего на свете хочет завязать со съемками и сосредоточиться на чем-нибудь другом. Кажется, только теперь Шон начинал его понимать.

Конечно, Вигго не бросил сниматься. Он согласился поработать с испанцами, потом были "Уроки", и, наконец, - "После тебя". Роль, которая принесла ему Оскара. Он выучил сценарий от корки до корки, только о нем и говорил, так радовался, хотел, чтобы съемки поскорее начались... Но и в том несчастном самолете он оказался именно из-за этого фильма... Шон так и не посмотрел картину; при мысли о ней все внутри у него сжималось от невыносимой тоски по Вигго.

Да и как Вигго мог бросить кино? Сын заканчивал школу, впереди был колледж, университет - деньги, всюду нужны деньги. "Властелин Колец" принес им всем известность, теперь нужно было ковать презренный металл. Но сам Шон, он чем оправдается? Денег уже заработал столько, что хватит и себе, и детям, и даже детям детей... В такие дни, как сегодня, он готов был разорвать в клочки все контракты, лишь бы его оставили в покое. Еще полчаса он улыбался перед камерами, избегая вопросов журналистов, и при первой же возможности выскользнул за дверь. Да пошли они все! Достали. Он идет домой!