Lab-jazz

Путешествие

Часть 2/14

"Вечер того же дня" (Вигго)

- Ну же, Шон! Хватит изображать бурную деятельность. Рано или поздно все равно придется ложиться.

Несмотря на самые благие намерения в голосе моем отчетливо прозвучало нетерпение.

Шон застыл на пороге спальни, с настороженностью глядя на нашу двуспальную кровать; душа беззащитного мальчишки в теле бесстрашного воина... Он только что вышел из душа, и весь был окутан благоуханием мыла и шампуня. Мокрые волосы взъерошены, из одежды - только трусы-боксерки, низко сидящие на бедрах и открывающие темную полоску волос внизу живота. Для человека, настолько напуганного предыдущим сексуальным опытом, он выглядел неимоверно соблазнительно.

Эта его нерешительность, этот конфликт между страхом и желанием, буквально написанный у него на лице, просто безумно меня заводили, но, Бог мой, понемногу вся эта ситуация уже начинала утомлять.

Я лежал на кровати, по пояс укрытый простыней. Похлопав ладонью рядом с собой, я сказал:

- Ложись-ка в постель, Шон.

Кивнув на его единственный предмет туалета, я добавил:

- И, естественно, ни о каких трусах и речи быть не может.

Кинув на меня строптивый взгляд, Шон отдернул простыню, скользнул в постель и улегся рядом со мной. Трусы он так и не снял. Первое, о чем я подумал - возможно, этим он пытается показать, что ему все еще больно после первого знакомства с моим членом. Более того: до этого момента меня вполне устраивало, что эту ночь он просто проведет обнаженным, в моих объятиях. Но наши отношения только-только начинали складываться, и Шона надо было приучить к одному простому правилу: приходя ко мне в постель, он делает то, что я ему говорю.

Я запустил руку под простыню, ухватился за резинку его трусов и потянул их вниз. Среагировав мгновенно, Шон схватил меня за запястье и попытался остановить.

- Шон, подумай хорошенько. Если ты вообразил себе, что секс - это больно, я с легкостью докажу тебе, что порка ремнем намного больнее.

Даже на мгновение я не мог вообразить себе сцену, в которой я бью Шона ремнем, но угроза прозвучала и слова повисли в воздухе. Шон смотрел на меня во все глаза, пытаясь разгадать, говорю ли я правду или просто стараюсь его напугать. Я тоже не отводил от него взгляда.

- Хочешь проверить на собственном опыте? - спросил я. Шон сдался и отвел глаза, пальцы его разжались, освобождая мое запястье.

Я стащил с него трусы до колен, потом прихватил их пальцами ноги и стянул совсем, отпихнув подальше.

Теперь, когда Шон усвоил урок, я нежно развернул его на бок, спиной к себе. Сам я угнездился сзади, прижимаясь к нему всем телом, коленями чувствуя тепло его чуть согнутых ног, разгоряченной кожей ощущая прохладную выпуклость ягодиц. Просто лежать так уже было ни с чем не сравнимым удовольствием. Мне хотелось, чтобы эти мгновения безмятежного счастья длились бесконечно: только Шон и я, далеко-далеко от всего остального мира. Я протянул руку, и мои пальцы, чуть касаясь, прошлись по его соскам, ощущая, как они затвердевают от почти невесомых прикосновений. Я уткнулся губами в его шею, щекоча ее дыханием, вбирая ноздрями аромат влажных после душа волос. Напряжение стало немного отпускать Шона, и он поддался ласкам; когда моя ладонь легла между его ног, Шон был полностью возбужден.

Взяв с прикроватной тумбочки тюбик со смазкой, я выдавил ее себе на пальцы, а потом растер по собственному члену. Очень мягко я коснулся скользким от смазки пальцем ануса Шона; Шон вздрогнул и сразу же напрягся. Я добавил еще смазки, снова и снова массируя сжимающуюся розовую дырочку, но даже не пытаясь проникнуть внутрь.

Я потерся промежностью о его ягодицы; мой скользкий член прошелся по нежной ложбинке в поисках входа. Когда головка члена расположилась напротив тугого отверстия и я чуть подался вперед, Шон дернулся всем телом и отпрянул.

- Тише, тише, все будет хорошо. Ты все сделаешь сам. Я не двинусь с места, не буду пытаться в тебя войти, так что не бойся и не торопись, - прошептал я ему на ухо.

Собрав в кулак все свое самообладание, я лежал, не шевелясь, стараясь дышать ровно и глубоко. Не сразу, конечно, но Шон все-таки подался назад - медленно и осторожно: головка моего члена ощутила пока легчайшее, но все же давление его ануса. Шон задышал прерывисто, спина его взмокла от пота. Я погладил пальцами прядку шелковых на ощупь золотистых волос, потом чуть потянулся вперед и обхватил губами мочку его уха, то нежно посасывая ее, то придавливая зубами. Не в силах оторваться от этого великолепного тела, я пробежался губами по его плечу - гладкому и восхитительно пахнущему.

То, что Шон наконец получил инициативу, принесло свои плоды. Убедившись, что я выполняю свои обещания, он начал двигаться смелее. Он подался назад ровно настолько, насколько смог вытерпеть нарастающую боль, потом замер, пытаясь свыкнуться с ощущением головки моего члена, распирающего его задний проход. Медленно, очень медленно, миллиметр за миллиметром, мой член погружался в жар его тела. Я терпеливо ждал, понимая, каково сейчас Шону, но не мог отделаться от мысли, что хочу превратить эти минуты в вечность. Он был такой невозможно тесный, что своим членом я мог чувствовать, как колотится его сердце, как пульсирует кровь…

Его тело обжигало так, будто я прислонился грудью к раскаленной печи. Я отрывисто дышал, с трудом пытаясь совладать с желанием ворваться в него, положив конец этой нестерпимо сладкой пытке.

- Шон, Шон, - простонал я, уже не помня себя от возбуждения.

Изо всех сил стараясь удержать ускользающий самоконтроль, я взял в руку его член и начал дрочить. Большим пальцем я ласкал головку, проводя кругами по нежной кожице, потом начал двигать ладонью по всей длине его пениса - вверх и вниз, размашистыми уверенными движениями. Шон всхлипнул, будто у него перехватило дыхание, задрожал, и, сделав последнее усилие, подался назад. Изо рта его вырвался стон, и он одним махом насадился на мой без малого 20-сантиметровый член.

Терпение мое повисло на волоске, и я, не в состоянии больше лежать пластом, сделал первое осторожное движение. Тело Шона охватывало меня настолько тесно, что даже малейшее движение отдавалось болью. Чуть вытащив свой член наружу, я снова медленно вошел в него; выпустив пенис Шона из своей ладони, я впился пальцами в его бедро, удерживая Шона на месте. Теперь я входил в него резче, глубже, размашистее, при каждом движении моя мошонка звучно шлепала о его ягодицы.

Шон начал подаваться назад, встречая каждое движение моих бедер, его внутренние мускулы сжались, стискивая меня все сильнее и сильнее, приближая оргазм. Я снова обхватил его член и принялся быстро работать рукой. Спина моя изогнулась, бедра резко двинулись вперед, и я кончил, изливая сперму в тело Шона. Через секунду он забился и задергался, кончая мне в ладонь.

Я чуть отодвинулся назад и развернул его лицом к себе. Глядя на него любящими глазами, я легко коснулся губами его губ, кожей ощущая жар его расслабленного тела.

- Спи, Шон, - только и сказал я.